Наталья Солженицына

«ПО СЛЕДАМ ГУЛАГА»

 

2005

 

Наталья Дмитриевна Солженицына является женой и ближайшим помощником российского нобелевского лауреата. Вместе с мужем она, находясь в эмиграции, собирала архивный материал для его книг, вела переписку, связывалась с издательствами. Сегодня Наталья Солженицына является президентом Русского общественного фонда Александра Солженицына, учрежденного писателем. Организация занимается просветительской и благотворительной деятельностью и ежегодно вручает литературную премию Александра Солженицына тем писателям, которые, по мнению жюри, «соответствуют лучшим традициям русской литературы, способствуют поиску новых путей национального самосознания».

 

Наталья Дмитриевна, с какой целью создавался ваш Фонд и довольны ли вы результатами его деятельности?

Как вы знаете, Солженицын был выслан из СССР за его книгу «Архипелаг ГУЛАГ». Еще до высылки он публично заявил, что не возьмет себе ни одного цента и ни одного рубля за публикации этой книги, которая является рассказом о страданиях миллионов людей. Гонорары за нее, по мнению Александра Исаевича, должны принадлежать обществу. Когда я приехала вместе с детьми в Швейцарию к высланному туда Александру Исаевичу, то застала его в хлопотах по организации Фонда, которому он в первый же день передал все мировые гонорары за издания «Архипелага» без какого-либо права возврата — ни ему, ни наследникам. Так был создан наш Фонд. Сегодня у него две основные задачи: первая — это помощь оставшимся в живых жертвам ГУЛАГа. Фонд помогал и помогает семьям политзаключенных, которые оставались без кормильца. Сейчас у нас около 3 тысяч, как я их называю, «пенсионеров от ГУЛАГа». Ранее мы помогали в основном тем, кто находился в заключении. Сейчас у нас, слава богу, заключенных нет, или, во всяком случае, они измеряются единицами. Поэтому мы обратили наши материальные возможности на помощь жертвам сталинских лагерей — тем, кто попал под колесо сталинских чисток и даже не чисток, а просто безумия. Те из них, кто выжил, живут сегодня в ужасных условиях: у них не хватает денег не только на лекарства (таких денег ни у кого не хватает), но наши пенсионеры — это люди, у которых, как правило, нет семьи, за ними некому ухаживать. Ну и плюс — это моральная поддержка. Они пишут нам в Фонд очень трогательные письма благодарности.

1996_______________530432

Чем еще занимается ваш Фонд.

Вторая задача Фонда — культурная. Мы начали осуществлять ее еще в наше парижское и американское время, когда издавали книги, которые не имели шанса быть изданными без нашей помощи. Эту деятельность мы продолжаем и сейчас. Одна из важных серий, которую мы выпускаем — «Всероссийская мемуарная библиотека». Ее основал Александр Исаевич, а я редактирую. Мы очень любим эту серию. Многие ее книги изданы на основе воспоминаний, которые нам удалось найти, когда мы были в изгнании на Западе. Мы собирали воспоминания русских людей, которые оказались после революции за границей. Таким образом, к нам из разных стран стекались эти рукописи. Назову только одну книгу из этой серии — это замечательные воспоминания сподвижника Петра Столыпина — Татищева, который занимался вместе с ним земельной реформой. Но вот как заставить прочесть эту книгу тех, кого это касается?

У вас выходят сейчас еще воспоминания Бенуа…

Александр Николаевич Бенуа — фигура знаковая. Его дочь, наследовавшая богатейший художественный и эпистолярный архив отца, издала в Академии наук его дневники, вынув из этого свода записи за 1916-й, 1917-й и 1918-й годы, видимо, не желая обострять и без того хрупкие отношения с советской властью. Она хотела (и, наверное, справедливо!), чтобы дневники были опубликованы в России, что и было сделано. Однако то, что было пропущено — чрезвычайно интересно. Это отчаяние человека русской культуры, понимающего, что затягивающаяся война с Германией несет России при любом исходе жуткий вред, он в отчаянии от наступления новых гуннов — большевиков. Он в отчаянии от того, что происходит с искусством…

solzhenitsyn_family

За шесть лет Литературная премия Александра Солженицына была присуждена 12 лауреатам, среди которых — выдающийся исследователь славянских древностей академик Владимир Топоров и утонченный поэт Инна Лиснянская, писатели-«деревенщики» Валентин Распутин и Евгений Носов, антиглобалист-историософ Александр Панарин… В этом году ее получили поэты Юрий Кублановский и Ольга Седакова. Выстраивается определенный портрет русской интеллигенции.

Да, в некотором роде мы пытаемся выстроить портрет русской интеллигенции, понимая ее, однако, широко. Это не клин журавлей, которые ведутся каким-то вожаком в одном направлении, мы пытаемся выполнить наш девиз: не пропустить достойных и не наградить пустых.

Как вы относитесь к мнениям иностранцев о современном устройстве России?

Они любят советовать, потому что уверены, что знают все. На самом деле, это чрезвычайно сложный вопрос, связанный с нашей историей, вообще с Россией, которая не похожа ни на одну из стран Запада.
Я, думаю, что, кроме нас самих, никто нам не поможет. Мало того, никто, кроме жителей России, не может быть наиболее искренне заинтересован в том, чтобы этот корабль плыл как можно лучше и как можно быстрее.

Вы уже довольно долго живете в России. Ощущаете ли вы эту заинтересованность внутри страны?

Это большая проблема. К сожалению, правящая часть населения России разбита на группы, на партии, на интересы, на цеха — и это чрезвычайно мешает.

tass_40580

В чем состоит сейчас главная проблема нашего общества?

Сейчас каждый вам скажет, что главная наша проблема в экономике. Это, наверное, так и есть. Мне кажется, что, может, не главная, но очень существенная наша проблема состоит вот в чем: русские люди, вообще — российские люди, люди, живущие на территории нашей страны, всегда обладали острым и ясным чувством справедливости. Они были разные — верующие, неверующие, разночинцы, атеисты, богоборцы… Но у всех было абсолютно безошибочное чувство справедливости и, когда справедливость попиралась, люди ощущали это очень болезненно. Сейчас проблема состоит в том, что у всех это чувство справедливости ранено. Оно истекает кровью. Все видят, что справедливость попрана — на самых разных этапах и уровнях. Мне кажется, это грандиозная проблема. Если больной человек теряет веру в свое выздоровление и не видит смысла в своем выздоравливании, ему не смогут помочь никакие самые хорошие врачи.

Наверное, здесь необходима какая-то коллективная воля к преодолению этой несправедливости? К тому же за годы советской власти утеряна связь времен и поколений…

Разрыв между поколениями — страшная болезнь, которая не впервые случается в России. Попытка не дать порваться всем нитям — в высшей степени важна. Наш Фонд посильно этим занимается. Например, вот уже пять лет мы проводим программу безвозмездного снабжения книгами провинциальных библиотек, которые не имеют возможности заказывать книги. Во многих из этих библиотек в течение пяти лет не было ни одной новой книги, ни одного журнала. В поле нашего зрения — пять тысяч таких библиотек. За прошлый год поставили им 62 тысячи экземпляров книг. Это издания, которые мы считаем лучшими. Фонд финансирует эту программу. В год мы тратим на этот проект 4,5 млн. рублей.

17_-______

У книг Солженицына судьба бывает очень извилистая…

Такая же, как у их автора. Эти книги были долго запрещены, потом вернулись в страну в момент вспышки политической активности, в угаре свободы. Когда они появились, их сопровождал шлейф сенсации, а сенсация литературе несомненно вредит. Прошло 10 лет, и вдруг обнаружилось, что сейчас книги Солженицына востребованы чрезвычайно. Я должна повиниться перед издателями, что не успеваю выполнить все свои обязательства. Сегодня Солженицын встречает своего читателя в той обстановке, о которой мечтает каждый писатель. Я не думаю, что в литературе много примеров того, как человек в 85 лет продолжает писать новые вещи. Только что в «Новом мире» вышло небольшое эссе Александра Исаевича, и они теперь будут регулярно выходить. Он пишет, и я очень счастлива иметь отношение к этому процессу. — Сразу же после возвращения в Россию Александр Исаевич очень активно занялся общественной деятельностью.

Сегодня он продолжает следить за тем, что происходит у нас в стране?

Да, в высшей степени внимательно и с болью в сердце. Не может не следить. Он страдает вместе со страной.